В Минске прошла очередная акция протеста против декрета о тунеядцах, по которому люди, не работавшие больше 6 месяцев в году, должны заплатить штраф, превышающий среднюю зарплату в республике. Накануне акции «МК» связалось с одним из белорусских оппозиционеров, лидером компании «Говори правда» Андреем Дмитриевым, который объяснил, почему люди продолжают митинговать, хотя взимание налога было заморожено на год.
В середине февраля Белоруссию охватили массовые акции протеста, в которых приняли участие больше 10 тысяч человек. В одном только Минске 17 февраля на улицу вышли примерно 2,5 тысячи человек, а вслед за ним к протесту стали подключаться регионы. Под их нажимом, а так же из-за того, что расплатиться с государством согласились только 10% безработных, президент Белоруссии Александр Лукашенко был вынужден заморозить действие своего декрета на год.
Но оппозиция, впервые за долгое время нащупавшая контакт с обществом, не стала довольствоваться локальной победой и заявила о желании провести еще один митинг в Минске, теперь уже 15 марта. Власти не стали провоцировать массы и согласовали акцию, правда, не в центре города, а на площади Бангалор, расположенной в трех километрах от него.
Как рассказал в интервью «МК» лидер компании «Говори правду» Андрей ДМИТРИЕВ, выстроенная Минском вертикаль власти оказалась не эффективной, и теперь правящей элите страны придется либо найти общий язык с народом, либо готовиться к тяжелым последствиям:
— Очевидно, что сегодня люди выходят на улицы Белоруссии не из-за «Декрета №3», а из-за того ужасного экономического положения, в котором они находятся. Особенно это касается небольших городов, где просто невозможно найти работу. Декрет о тунеядцах стал для них последней каплей, которая заставила открыто высказать власти все, что они о ней думают. Сегодня тысячи белорусов выходят на улицы, а за ними стоит молчаливая поддержка еще большего количества человек, которые есть и во власти, и среди простого народа. Они понимают, что страна не просто идет в неправильном направлении, а упорно движется ко дну.
— Наверняка власти понимают, что Белоруссия не первый год переживает экономический кризис, но почему, несмотря на это, они все равно решили издать этот декрет?
— Я не соглашусь с тем, что власть понимает, в каком тяжелом состоянии находится общество. Все механизмы, которые были созданы в виде всевозможных идеологических вертикалей, пролукашенковских молодежных союзов, «Белой Руси» и так далее, не смогли осуществить связь между властью и обществом. Все говорят про ухудшение жизни, но в руководстве страны не понимают, что когда ты за год вместо двух поездок в Турцию можешь позволить себе только одну — это не кризис. Кризис — это когда люди думают, где взять деньги, что собрать своего ребенка в школу. Этот разрыв между властью и обществом привел к принятию декрета о тунеядцах, который подорвал последнее доверие к властям.
— Еще год назад белорусские эксперты говорили, что декрет о тунеядцах нацелен в первую очередь против политических противников Лукашенко. То есть отсидевший по политическим статьям человек не сможет найти себе работу и будет вынужден покинуть страну, а остальные, глядя на его пример, не пойдут в оппозицию. Сегодня же оказалось, что декрет бьет по всему обществу в целом. Стали ли нынешние массовые митинги неожиданностью для оппозиции?
— Оппозиции было понятно, что декрет бьет по большому количеству людей. Впервые за долгое время все ее организации не сговариваясь стали работать в одном направлении. Кто-то собирал подписи за отмену декрета, кто-то заказывал юридические услуги, кто-то участвовал в общественных слушаниях… Но, конечно, для всех стало неожиданностью способность современного белорусского общества выйти на улицу. Казалось, что после событий на Украине в обществе сложился большой страх перед Майданом. Теперь же мы видим, что пустой желудок делает людей смелыми. Сегодня Майдан в стране готовит именно руководство страны, которое глухо к требованиям своих сограждан.
— Решение о заморозке декрета на год как-то повлияет на настроения в обществе и пойдет ли Лукашенко на его окончательную отмену?
— Это решение, как и многие другие, принимаемые сегодня властью, очень сильно запоздало. Декрет стал просто поводом для того, чтобы люди вышли на улицу и попытались добиться от власти реальных шагов по улучшению их положения.
— Возможно белорусские власти решили ввести этот налог, не имея другой возможности найти деньги на выход из кризиса?
— Они могут не на словах, а на деле раскрепостить частный бизнес на местах, создать такие условия, чтобы предприниматели стали выходить из тени, не лишать людей самозанятости при помощи декрета о тунеядцах, а наоборот стимулировать ее. Также власти должны начать полноценный политический диалог с обществом. Чтобы все это сделать, нужна только политическая воля.
— Периодически в белорусском экспертном сообществе встречается мнение, что за протестами стоят не какие-то внешние игроки, которые желают навредить республике, а чуть ли не противники Лукашенко в его собственном окружении. Возможно ли что-то подобное?
— Абсолютно возможно. Силовики желают лобового столкновения, которое позволит им полностью закрыть страну и пресечь любые либеральные поползновения, которые просматривались в Белоруссии в последнее время.
Кто или что стоит за «декретом №3», неизвестно, но факт заключается в том, что вся эта ситуация выглядит как одна большая подстава для Лукашенко. Это самый сильный удар по его репутации за последние 20 лет.
