Субботняя акция «Открытой России», прошедшая накануне старта в России длинных майских каникул, стала холостым выстрелом. Понятно, что участники проекта Ходорковского старались развить успех протестов 26 марта и предложить при этом новый формат — массовой передачи писем президенту. Но обе цели не были достигнуты, а протестной мобилизации акция скорее навредила — как и попытка активистов «Новой оппозиции» митинговать на Тверской 2 апреля.
Чем больше таких относительно малочисленных выступлений будет на счету оппозиции, тем больше шансов, что протест в целом откатится к формату «Стратегии-31», когда несколько сотен активистов выходили протестовать, почти не привлекая внимания широкого общества. И тем проще для власти будет представить протестующих в качестве если не провокаторов, то по крайней мере маргиналов, не представляющих интересов больших социальных групп. Точек напряжения в стране сейчас немало — от дальнобойщиков до нервозных ожиданий, связанных, с московской реновацией. Но создать «инфраструктуру» для мирной репрезентации этих разрозненных проблем получилось только у Навального и его сторонников. Получится ли развить этот успех 12 июня? Во многом это зависит от действий «других оппозиций» — сателлитов, которые хотят внимания и массовых манифестаций, но не умеют их делать.
Писать письма президенту и собираться ради этого у приемной его администрации — это довольно странная идея, вызывающая ассоциации с событиями 1905 года. По сути, движение Ходорковского предложило старый лозунг «Россия без Путина», и единственная политическая инновация состояла на этот раз в том, чтобы влить это старое вино в новые меха. Сообщить Путину о необходимости его отставки через челобитные. Активисты «Открытой России» видели в этом хитрость: дескать, не могут же власти запретить нести письма самим себе. Но что делать тем, кто по каким-то причинам не хочет состоять в переписке с первым лицом государства?
Для сравнения — Навальный выбрал самую слабую точку нынешней кремлевской системы и методично атакует ее в течение нескольких месяцев, раскалывая элиты (вплоть до невероятного для современной России состояния, когда Медведеву приходится отчитываться в парламенте по чужой повестке). Медведев не может ответить на обвинения Навального, и его так же оказалось невозможно сдать — по крайней мере быстро. Хотя вокруг Кремля сейчас циркулируют первые осторожные списки возможных преемников премьера. От обвинений в коррупции оказалось невозможно закрыться Крымом или «геополитическим величием», а рейтинг непопулярного Медведева продолжает конвертироваться в узнаваемость Навального.
Собственно, так и выглядит политическая борьба — в той ситуации, когда политические институты лежат в руинах, а в медиа введена монополия на «правильную точку зрения». Формулировать моральные аргументы в политике довольно странно, но даже исходя из прагматических интересов, отдельным оппозиционным группам сейчас следовало бы объединиться вокруг повестки Навального и требовать судебного разбирательства вокруг предполагаемых активов Медведева.
Власти, особенно в регионах, при этом, кажется, тоже делают все возможное, чтобы политизировать граждан. В то время как в Москве носители петиций мирно разошлись со Старой площади, в Петербурге были задержаны буквально все участники акции, просто явившиеся на место сбора.
Возможно, таким специфическим образом губернатор Полтавченко исправляется за оплошность, допущенную им 26 марта, когда толпа свободно зашла на Дворцовую площадь, а задержания начались только в тот момент, когда все расходились. Давать советы власти дело неблагодарное, и в наши задачи, к счастью, не входит. Но ясно, что если подобные бессмысленные задержания и особенно полу— и прямо уголовные нападения на активистов будут продолжаться, то риски для всех вырастут в разы. Если государство намерено по-прежнему контролировать повестку в предвыборный год, ему для начала нужно заставить остановиться бандитов.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
Кирилл Мартынов, редактор отдела политики
