Соединенные Штаты изучают возможность введения санкций против компаний из Азии и Европы, которые ведут нефтяной бизнес с Венесуэлой. На этом фоне всё активнее развивается сотрудничество Каракаса и Анкары. 21 августа вступает в силу турецко-венесуэльское соглашение о развитии торговли. Таким образом, Турция демонстративно показывает, что может действовать на международной арене без учета настроений в Белом доме. О том, как переживающая тяжелейший кризис Венесуэла ищет внешние возможности для сотрудничества и зачем Эрдогану помогать Мадуро, — в материале «Известий».
Планы на будущее
Администрация США изучает возможности для введения новых санкций против Венесуэлы. По данным агентства Bloomberg, ограничения могут затронуть те компании из Азии и Европы, которые поддерживают деловые отношения с венесуэльским нефтегазовым сектором.
Если санкции будут введены, они затронут те сделки с сырой нефтью и нефтепродуктами, которые режим президента Николаса Мадуро пока еще может заключать с внешними партнерами. Проблемы с оборудованием на собственных перерабатывающих мощностях и отказ американских НПЗ от сотрудничества привели к тому, что Венесуэла вынуждена заниматься обменными операциями — Боливарианская республика поставляет партнерам сырую нефть, взамен получая дизельное топливо.
В таких схемах участвуют, в частности, индийская Reliance Industries, Repsol (Испания) и итальянская Eni. Заключаются эти сделки на фоне резкого снижения венесуэльского нефтяного экспорта — по расчетам Bloomberg, в этом году он упал до 535 тыс. баррелей в сутки, что стало минимальным с 1950 года уровнем поставок на внешние рынки.
По информации анонимных собеседников агентства, обсуждение новых мер идет в американских ведомствах на протяжении нескольких месяцев. Приоритетным изначально был план санкций против Ирана, который начал поставки бензина в Венесуэлу, испытывающую дефицит автомобильного топлива. В любом случае окончательное решение по дополнительным ограничительным мерам пока не принято.
Наказание без вины
Собственно, и без нового нажима со стороны Вашингтона социально-экономический кризис, в условиях которого приходится существовать Венесуэле, весьма глубок. По данным статистики, более 80% населения страны живут за чертой бедности, экономические трудности привели к тому, что каждый пятый венесуэлец покинул страну. Сложнейшей остается гуманитарная ситуация, усугубляемая эпидемией коронавируса, справляться с которой властям всё сложнее в условиях нехватки финансовых средств и энергоресурсов.
По замыслу разработчиков американских санкций, причиненный ими ущерб должен был настроить венесуэльцев против Мадуро и его окружения и в итоге способствовать смене руководства страны — в Вашингтоне сделали ставку на лидера оппозиции Хуана Гуайдо. Однако попытки возвести его на пост президента провалились, о каких-то серьезных мерах поддержки Гуайдо со стороны Белого дома и Госдепа в последнее время не слышно, а санкционное давление США ударило прежде всего по простым людям, а не по политической или военной верхушке.
Энергетическая дружба
На фоне прессинга со стороны Соединенных Штатов Венесуэле приходится искать новых друзей и деловых партнеров, а также культивировать контакты с теми странами, связи с которыми уже построены. Для решения топливных проблем страны Каракас сейчас, например, активно взаимодействует с другим заклятым врагом Америки — Ираном: Исламская Республика организовала поставки топлива в Венесуэлу.
Впрочем, танкеры с нефтепродуктами не всегда доходят до получателей. Так, в середине августа американский минюст отчитался о перехвате рекордной партии топлива из Ирана, которое транспортировалось в Венесуэлу на судах под флагами третьих стран. «Улов» участвовавших в операции американских военных составил порядка 1,1 млн баррелей, а в Госдепартаменте США заявили, что Вашингтон «будет и впредь проводить кампании по оказанию максимального давления на иранские власти и режим Мадуро», отмечал телеканал CNBC.
Действия Ирана — своего рода благодарность за поддержку, которую Венесуэла предоставляла Тегерану в 2010–2011 годах. Тогда государственная PDVSA отправляла топливо в Исламскую Республику, которая оказалась под международными санкциями, введенными в связи с работами иранской стороны по программе ядерного оружия.
По теме: Средиземноморский конфликт: Франция хочет наказать союзника по НАТО
«Золотой» партнер
Не меньшее значение для Венесуэлы сейчас приобрели и отношения с Турцией. Взаимодействие идет по самым разным направлениям — от экономики до здравоохранения. В период эпидемии COVID-19 Анкара, в частности, активно помогает Каракасу необходимым медицинским оборудованием и материалами, доступ к которым у Венесуэлы затруднен и из-за плачевного состояния бюджета, и из-за санкционных ограничений.
Так, в июле из Турции в Венесуэлу самолетом было доставлено 40 тыс. тестов на коронавирус, 150 тыс. масок и других средств индивидуальной защиты, а также 25 аппаратов искусственной вентиляции легких (ИВЛ) и другое медицинское оборудование, которое было отправлено по линии Турецкого агентства сотрудничества и координации (TIKA).
По словам турецкого посла в Каракасе Шевки Мутевелиоглу, несмотря на эпидемию, развивается и экономическое сотрудничество двух разделенных Атлантическим океаном стран. «Объем двусторонней торговли за первые шесть месяцев 2020-го показал значительное улучшение по сравнению с предыдущим годом», — отметил дипломат в интервью Анатолийскому агентству (конкретных цифр в материале не приводится).
21 августа вступает в силу турецко-венесуэльское соглашение о развитии торговли. Оно было принято еще в мае 2017-го во время визита президента Реджепа Тайипа Эрдогана в Венесуэлу. И в ходе той поездки, и позднее турецкий лидер обещал помогать Мадуро противостоять санкциям со стороны Соединенных Штатов и их союзников. Соглашение предполагает полную отмену или значительное снижение ввозных пошлин и таможенных платежей.
На этой неделе в Каракас прилетал глава турецкого МИДа Мевлют Чавушоглу. Помимо подписания ряда соглашений, его визит был приурочен к красивой дате — 70-летию установления дипломатических отношений между двумя странами, пишет AP.
Примечательным эпизодом в отношениях двух стран стала операция по вывозу золота из Венесуэлы — ее в 2018 году провела компания Sardes, зарегистрированная в Стамбуле. Ее уставный капитал составлял $1 млн, а вот стоимость вывезенного драгоценного металла оценивалась куда выше — порядка $900 млн.
Позднее США ввели санкции против еще одной турецкой компании, которая, предположительно, участвовала в схеме по отмыванию денег, заработанных на этой «золотой» сделке, проведенной в обход американских ограничений. Где в итоге оказался сам драгметалл, турецкие власти не говорят.
«Враг моего врага»
Многочисленные размолвки между Соединенными Штатами и Турцией, возникшие в том числе после попытки госпереворота в республике и отъезда в США главного предполагаемого организатора путча — проповедника Фетхуллаха Гюлена, не могли не сказаться на внешнеполитическом курсе Анкары. Турция в последние годы активно работает с теми странами, режим в которых полностью не устраивает Белый дом, будь это всё та же Венесуэла или Иран, а также с мировыми державами, разногласия с которыми у США носят скорее идеологический и геополитический характер, — Россией и Китаем.
Как отмечал Bloomberg, всё чаще «Турция позиционирует себя как запасной вариант для стран, в отношении которых вводятся американские санкции, что потенциально подрывает усилия Вашингтона по изоляции тех правительств, которые он считает враждебными или коррумпированными». «Анкара часто проверяла пределы толерантности США», и сейчас «альянс между этими ключевыми членами НАТО, по сути, расторгнут», указывало агентство.
По теме: Справедливое мироустройство: генсек ООН презентовал новый глобальный договор
«Построены на личных отношениях»
В американских неоконсервативных кругах поведение Турции расценивается максимально критически. Например, в базирующемся в Вашингтоне Фонде защиты демократий (FDD) считают, что «при правлении Эрдогана Турция стала удобной юрисдикцией для осуществления незаконных финансовых операций и бегства от санкций».
«Солидарность турецкого президента с оказавшимися под санкциями странами, такими как Венесуэла и Иран, является частью его более широкой политики взаимодействия с авторитарными и клептократическими режимами <…>, — отмечает аналитический центр, который считается одним из лоббистов интересов Израиля в США. — Если Вашингтон не возьмется за сохранившиеся в Турции элементы режима Мадуро, то такое бездействие Эрдоган будет рассматривать как разрешение на новые нарушения в контактах не только с Венесуэлой, но и с другими нелегитимными режимами».
К слову, Иран год назад внес FDD в свой санкционный список — в Тегеране сочли, что организация «сознательно и целенаправленно привлекалась к разработке, проведению и усилению актов экономического терроризма», которые США осуществляли против Исламской Республики.
Имдат Онер, старший аналитик в институте госуправления при Международном университете Флориды, отмечает, что в последние годы среди представителей турецкой политической элиты кардинально усилились «антиамериканские и антизападные настроения и риторика». «Хотя Турция формально остается связанной с США и Западом через НАТО, ее правительство всё чаще критикует Соединенные Штаты и европейских союзников, — пишет Онер в докладе, опубликованном Центром имени Вудро Вильсона. — После попытки переворота в 2016 году уровень доверия между Вашингтоном и Анкарой опустился на самый низкий в истории уровень».
Эксперт также указывает на то, что формированию тесных связей между Каракасом и Анкарой способствовало стремление Турции подчеркнуть собственную независимость от США. Свои близкие связи с Николасом Мадуро, идущие вразрез с американской позицией, Эрдоган считает способом дать сигнал о том, что страна сама будет определять векторы своей внешней политики, отмечает Онер, в прошлом дипломат, советник-посланник в турецком посольстве в Каракасе.
В то же время он подчеркивает, что в политическом и экономическом плане значение Турции для Венесуэлы несравнимо с тем, какую роль в этом отношении играют Россия и Китай. Контакты Анкары и Каракаса не имеют глубокой институциональной основы, они «построены прежде всего на близких личных отношениях» лидеров двух стан, и это «персональное сближение вовсе не обязательно приведет к формированию альянса в более широком смысле», полагает специалист.
С учетом этого обстоятельства американское давление «потенциально может подтолкнуть Эрдогана к сокращению поддержки, которую он оказывает Мадуро», а «турецкие компании начнут более осмотрительно относиться к финансовым транзакциям с венесуэльскими организациями», предполагает Онер. При этом, добавляет он, «было бы ошибкой рассчитывать на то, что политические отношения двух стран в обозримой перспективе будут внезапно разорваны». Источник
