Кандагар, второй город Афганистана после Кабула, практически захвачен. Накануне талибы взяли под контроль порядка десяти провинциальных столиц. В Кундузе им сдались сотни силовиков. Сможет ли в такой ситуации президент Ашрафа Гани сохранить власть?
Сложнее, чем 30 лет назад
Афганистан переживает события, подобные тем, что произошли, когда из-за развала СССР официальный Кабул остался без поддержки. Россия демонстрирует, что следит за обстановкой: у границы проводят учения. Министр обороны Сергей Шойгу, сравнивая нынешнюю ситуацию с 1990-ми годами, высказался кратко и емко: «Сложнее. Намного сложнее».
Этот разговор состоялся на встрече со студентами, обучающимся военно-учетным специальностям. Там показали снимок тридцатилетней давности, на котором Шойгу стоит в окружении, как выразился один из присутствовавших, «каких-то талибов». «На нем рядом со мной — моджахеды. Мы еще не ушли, а они уже пришли», — уточнил министр.
Бои продолжаются — талибы окружают Кабул. Они контролируют 65 процентов страны, сообщало Reuters со со ссылкой на некоего представителя Европейского союза. По словам источника, исламисты отказываются от переговоров и не соглашаются на формирование переходного правительства. За неделю они захватили десять из 34 провинциальных столиц. В четверг взяли Газни в 150 километрах от Кабула.
Талибы освобождают заключенных из тюрем. Так, в Кундузе на волю вышли 630 осужденных, в провинции Нимруз — 350, из них полсотни — члены «Талибана». По словам главы пенитенциарной администрации Сайфуллы Джалалзая, у большинства были сроки за наркоторговлю, похищение людей и вооруженные ограбления.
Главнокомандующего правительственными войсками Вали Мохаммада Ахмадзая, назначенного в июне, отправили в отставку. Его сменил Хибатулла Ализия.
Несмотря на непримиримые заявления, офис талибов в Дохе участвует в переговорах. Посредники — США, Россия, КНР, Пакистан и ЕС. Так, 10 августа сообщили, что в Катаре состоится очередное заседание. Подробности неизвестны.
Спецпредставитель президента России по Афганистану, директор Второго департамента Азии российского МИД Замир Кабулов призвал к сдержанному оптимизму. «Ожидания от встречи в Дохе самые хорошие, но это просто один из этапов, и до осени существенных подвижек ждать не стоит», — отметил он.
Условие талибов
Афганский посол в Вашингтоне Адела Раз просила американцев нанести удары с воздуха. И тоже ссылалась на прошлое, в частности на то, как быстро разгромили талибов в операции «Несокрушимая свобода».
«Вы взяли под контроль всю страну за две недели», — напомнила она. И даже косвенно покритиковала Вашингтон за то, что быстрое отступление «привело к последствиям». Джо Байден возложил ответственность за продвижение талибов на вооруженные силы афганского правительства. Возражая ему, Адела Раз указала, что «Талибан» — «более сложная проблема безопасности, чем афганцы, сражающиеся за свою страну».
Посол прокомментировала и сведения американской разведки о том, что афганскую столицу талибы захватят в течение полугода-года после вывода войск США. «Говоря о падении Кабула, я говорю о разрушении моих надежд», — подчеркнула она.
В том же духе выступил и председатель Совета по примирению Афганистана Абдулла Абдулла перед представителями Китая, России и Пакистана. Он рассказал о совершаемых талибами «военных преступлениях, широкомасштабных нарушениях прав человека и гуманитарной катастрофе».
В Кабуле считают, что на талибов может повлиять Исламабад. Премьер-министр Пакистана Имран Хан сообщил о такой попытке: «Я старался их убедить. Их условие — до тех пор, пока Ашраф Гани находится там, мы не будем разговаривать».
Что нужно великим державам
Китаист Темур Умаров, эксперт по Центральной Азии Московского центра Карнеги, объясняет, почему Пекин и Москву не может не беспокоить гражданская война в Афганистане. «Китай, как и Центральная Азия, и Россия, последние десятилетия воспринимает эту страну как источник угроз, от которых следует защититься», — говорит он.
«Пекин много лет ведет переговоры со всеми участниками афганского конфликта. Кстати, талибы были в Китае недавно, сразу после посещения Москвы. На встрече с главой МИД Ван И обещали не углубляться в северные провинции, уверяли, что не собираются силой брать власть. Они хотели добиться некоего признания и выглядеть легитимными», — уточняет эксперт.
И продолжает: «Талибан» — разношерстное объединение. Разные группировки следуют разной тактике, и неясно, сохранится ли у них единство после захвата власти. Это, конечно, вызывает опасения. Но узбеко-афганская граница под контролем. Таджико-афганская граница — тоже, помогает Россия».
Заведующий Центром глобальных исследований и международных отношений Дипакадемии МИД России считает, что у нынешних властей Афганистана нет будущего. «Никто не хочет бороться за правительство, признанное коррумпированным, марионеточным. И в этом большое отличие от Наджибуллы (просоветского лидера. — Прим. ред.). Тогда не промышляли наркотрафиком, не наживались на этом», — объясняет собеседник.
По его словам, у талибов сейчас «высокое моральное состояние». «Они заявляют, что победили первую в мире державу. А до этого, мол, одолели Советский Союз. Независимо от ценностей, которые они несут, и что говорят в Дохе, Москве, Турции, талибы пытаются что-то выторговать или обмануть партнеров: обещают многое, но цель — захватить страну. Им нет смысла делиться властью с морально разложившимся противником», — полагает Козюлин.
Урегулирование, так или иначе, — забота стран региона и России, уверен он. Поток долларов в Афганистан иссякнет. Талибам надо как-то управлять государством, им нужны внешние партнеры и инвесторы. Прежде всего, возникнут трудности с продовольствием. Придется решать и другие проблемы. Источник
Читайте также: По всем фронтам: что началось в Афганистане после ухода США