Африка является домом для самого большого количества крупномасштабных приобретений земли на глобальном юге. В Мозамбике 118 различных локаций, в Эфиопии – 100, а в Гане – 78 (данные Land Matrix). По оценкам Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), в 2005–2017 годах крупномасштабные сделки охватили общую площадь 22 миллиона гектаров. Также стоит подчеркнуть, что эти цифры варьируются в зависимости от отчетов. Стороны контрактов не обязательно хотят их раскрывать.
Несмотря на аргументы иностранных компаний о том, что долгосрочная аренда земли может способствовать местному развитию, тематические исследования в Мозамбике, Гане и Мадагаскаре показали обратное.
«Плантации агротоплива вытесняют общины, подрывают средства к существованию, вносят минимальный вклад в занятость, усугубляют сельскую бедность и ухудшают состояние окружающей среды из-за таких методов, как вырубка лесов».
В отчете Land Matrix о соблюдении руководящих принципов VGGT в Африке при сделках LSLA указывается, что «постоянной проблемой всех транзакций в Африке является постоянное отсутствие данных и плохая прозрачность. 26 процентов все транзакции не содержат никакой информации о контрактах. Из опрошенных стран Судан и Южная Африка получили наихудшие оценки прозрачности.
Продовольственная безопасность, но для людей на других континентах
В Африке было изъято 34% земли сельскохозяйственного назначения. Массовые захваты земель в Африке иностранными организациями начались в 2008–2009 годах после финансового и продовольственного кризисов. В результате этих потрясений страны, чье внутреннее производство было недостаточным (например, из-за отсутствия подходящей почвы) и зависели от экспорта продуктов питания, осознали, что они не могут полагаться на глобальные цепочки поставок. Поэтому должны иметь прямой контроль над производством продуктов питания.
Сделать это можно было просто: достаточно было купить землю за границей и выращивать на ней урожай, который затем привозили обратно в страну, и это гарантировало долгосрочную продовольственную безопасность. Это кажется более надежным, чем покупать его на международных рынках.
Сама ФАО еще в 2011 году признала, что такие темпы захвата земель в Африке последний раз были заметны в период колониализма. Эта земля привлекательна по сельскохозяйственным причинам, о чем свидетельствуют крупные инвестиции стран Персидского залива в Судан и Эфиопию. Можно сказать, что они стали житницей стран Персидского залива (ССАГПЗ).
Инвестиции стран Персидского залива, особенно Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов, совпадают с их политической деятельностью. Это позволяет им стабилизировать ситуацию на Африканском Роге, в том числе в Эфиопии, Эритрее и Джибути.
Не только арабские страны заинтересованы в инвестировании в сельское хозяйство Африки, но и страны из других регионов мира. По оценкам, около 50 процентов внешней деятельности Китая в этом секторе сосредоточена на Африке. Индия также активна в Малави, Замбии, Сенегале, Руанде. Это касается и США, стран Евросоюза и Южной Кореи (в основном покупка земли различного назначения, не только сельскохозяйственного). Иногда бывает сложно определить вовлеченные стороны, поскольку многие заключенные контракты являются косвенными.
Зеленый захват
Концепция захвата зеленых земель впервые была использована 15 лет назад в статье Джона Видала «Великий захват зеленых земель» в The Guardian. Это означает массовый захват земли частными лицами, оправданный проэкологическими причинами. Это ориентировано на природу и включает производство биотоплива, создание ветряных электростанций и других форм возобновляемой энергии, экотуризм и различные программы по защите окружающей среды.
Однако из-за широкого спектра вариантов единого определения этого политического термина не существует. Причинами могут быть мотивы защиты природы от человека, описываемые Видалем. Например, покупка богатейшими людьми целых массивов диких лесов в третьих странах, не принимая во внимание влияние на местные сообщества.
«Зеленый захват» часто принимает форму инвестиционной деятельности и накопления капитала. Налажено сотрудничество между инвестиционными и пенсионными фондами, в том числе и неправительственными организациями, чего раньше не было. Примером участия в вышеуказанных сделках различных сторон является деятельность американских университетов во главе с Гарвардом, которые инвестируют в африканские земли.
Это вызывает сомнения относительно того, где проходит грань между охраной окружающей среды и значительным капиталом и ограничением прав местных сообществ. Более того, насколько деятельность по захвату зеленых земель действительно является «зеленой», что нелегко определить. Отсутствует углубленный анализ последствий некоторых экологических видов деятельности, включая экономику, что в долгосрочной перспективе может причинить еще больший ущерб.
Рискованной является и сама приватизация природы, поскольку государство перестает иметь на нее какое-либо влияние. По этим причинам присвоение земли и ресурсов для, казалось бы, «зеленых» целей некоторые называют «зеленым колониализмом», осуществляемым заинтересованными сторонами с Глобального Севера.
Читайте на тему: Государственные перевороты в африканских странах затрагивают Европу
